– Это вы распечатали письмо? – поинтересовалась я на удивление спокойно. – И отнесли его Винсенту?
Малая гостиная в Мортенхэйме была выдержана в зеленых тонах – как и столовая. Здесь было гораздо уютнее, чем в помпезно роскошной большой. Фисташковые бархатные портьеры раздвинуты, из большого окна открывался вид на заснеженный парк, картины на стенах радовали глаз солнечными летними пейзажами, на мягких пуфах между диванами лежали оставленные герцогиней книги. Я устроилась на одном из них, Фрай же оперся о каминную полку, чему я была несказанно рада. Близость этого мужчины отзывалась неприятной дрожью в коленях и капельками пота, сбегающими по спине.
– Несколько раз, последний – достаточно сильный. – Пока мы ехали, я заметила, что здесь землю уже украсил тонкий настил. – Говорят, зима в этом году будет холодная.
– Так жарко, что приходится открывать окна!
– Я сама узнала об этом от отца. Винсент, разве это так важно сейчас?
– Комплименты не главное. Обычно хватает взгляда.