– И каково же соотношение голосов в парламенте?
В другой раз я бы посмеялась над их изумленными взглядами при упоминании имени Лефер, но сейчас мне было не до того. И тем более не до кокетства. Вереница лиц сливалась в сплошной калейдоскоп, вокруг меня мелькали дамы в роскошных нарядах – сливочно-желтый шелк, небесно-голубой атлас, кроваво-алый бархат, и их черно-белые кавалеры – все как один во фраках и при галстуках.
– Потрудитесь объясниться, – выдохнул он, наконец.
– Не хотят нас видеть на празднике, ну и ладно! Мы с тобой лучше побегаем…
– Винсент, я бы хотела съездить в город за подарками.
Тереза толкнула неприметную дверь, и мы оказались в небольшой комнате, другой выход из которой уводил в темный каменный коридор. Я представила жуткое подземелье, сверху капает вода, в камерах стонут пленники Мортенхэйма, и спускаться как-то расхотелось. Прежде чем я успела передумать, Тереза взяла с полки масляную лампу, зажгла ее и также резво направилась вперед.