А что тут поделаешь. Пришлось подписывать. Хотя все его существо кричало о том, что делать этого не стоит, что он еще пожалеет, что его втягивают во что-то непонятное и явно опасное. Вот только выбора у него действительно не было. Совсем.
Мартынов был талантливым инженером, добродушным и отзывчивым человеком. Но когда чем-то увлекался, то становился раздражительным и даже грубым. Услышать крепкое словцо в присутствии отца, прекрасно знающего Дмитрия Ильича, — это одно. При посторонних же… Нет. Лучше уж обождать.
— Репеллент. Вас разве комары не одолевают?
— Пришли в себя? Вот и хорошо, — видя, что привязанный к стулу сыщик открыл глаза, спокойно произнес Голубев. — Только прошу вас отнестись к происходящему с точки зрения профессионала. Вы делали работу, за которую вам наверняка хорошо заплатили, и у меня нет причин ненавидеть вас и причинять лишние страдания. Все, что я хочу, — это получить исчерпывающую информацию о вашем нанимателе. Вы готовы мне ее предоставить?
— Затем. Нужно будет поработать над ошибками, чтобы впредь не допускать. Жги давай. Нечего нам тут больше делать.