— Сомневаюсь, что Игнатьев сумеет предложить лучшие условия, нежели Майбах.
— Уже чуть больше. Мало того, еще и без сколь-нибудь серьезного обслуживания. Разве что пару раз производили смену масла, масляного и воздушного фильтров. Но это не идет ни в какое сравнение с обслуживанием паровых машин. Уж поверьте мне как инженеру.
— Об увлечениях Александры Игнатьевой я уже докладывал. Пока она оставила идею создания двигателя внутреннего сгорания, но это ни о чем не говорит. Тем более что у нее сердечная привязанность к Пастухову. Пусть они сейчас и в ссоре, но, как говорится, милые бранятся — только тешатся. Игнатьев также благоволит к Пастухову. Поэтому вероятность того, что у них все сладится, достаточно высока.
Именно в образе задвинутого перспективного профи и предстал перед Петром новый становой пристав. Хотя бы потому, что он смотрелся здесь как верховая лошадь в хлеву. Оно вроде и не особо страшно, но ее все же пристало содержать в конюшне.
— Проходите, — скинув цепочку, открыл дверь Голубев.
Они уже проехали большую часть пути до села Моты, где располагался один из двух промежуточных этапов, когда колонна вдруг остановилась. Петр половчее перехватил винчестер, поерзал и едва удержался от желания выглянуть наружу, откуда слышались какие-то возбужденные голоса. Слов не разобрать, зато понятно, что один из голосов принадлежит подростку или даже ребенку.