– Недовольства не боитесь, Николай Васильевич? – поинтересовался Машеров. – Шум поднимется среди обладателей больших лампасов.
– Здесь витает его дух, и лишь одно это тянет как минимум на пять тысяч рублей сверх стоимости квартиры. Да что там, память Николая Владимировича бесценна! Если бы не нужда…
– Еще дожить надо до пенсии… А коллектив как, не обижают девчонки?
Телефон я вытребовал в здесь же, на автобазе. Ее руководство было в курсе, что у них по соседству с утра буду копаться диггеры, поэтому, когда я заявил, что мне нужно срочно сообщить о важном научном открытии, трубку предоставили без вопросов.
– Так вот, – продолжал Председатель КГБ, – Громыко сразу за это ухватился. На Губернского ему было плевать, главное – подкопаться под Петра Мироновича который ему покровительствует. Ну и под всех нас, косвенно. Предсовмина СССР поддерживает «расиста» и «антисоветчика»! Таким способом деды из политбюро и ЦК хотели нас стреножить. Ну и послал Громыко во ВГИК своего референта, с приказом натравить на Губернского местное начальство, пришить политику и выгнать из института. А у этого референта был приятель, некий Владлен Памфилов из отдела культуры ЦК комсомола. У которого был серьезный зуб на Губернского.
– Понял, о чем ты, – подобрался на том конце провода Семеныч. – Мог бы и сам догадаться, как-то не сообразил. Впредь умнее буду.