Отдельные выжившие все-таки были, особенно с корабля Берджеса. Фактически они-то и составляли большую часть выживших: специально подбирали только их. Они-то и рассказали, что адмирал застрелился почти сразу после ракетного обстрела, дальше командование принял его флаг-офицер. Но… не то чтобы это кого-то интересовало…
Нельзя сказать, что Святослав и его подчиненные побеждали без потерь. Были и потери, причем достаточно серьезные. Но тут в дело наконец вступили испанцы и португальцы, которые в уничтожении Англии и Франции видели ШАНС на возвращение Старых Добрых Времен. Подсуетились и голландцы… Впрочем, у тех особого выбора не было: с легионами-то, стоящими на голландской земле…
– Ммать! – вырвалось у Никодима, когда он зашел в воду – зимнее море яростно обожгло тело. Впрочем, норвежцы выражались не менее ярко.
– А ведь может получиться, Юрген, – спустя два часа сказал Рюген, посматривая на схемы и идеи многоходовок, – может.
– Давай, – отхлебнул, – а ничего, вкусная. Ладно, что там у тебя с Персией? Намекал в письме, так давай подробней.
Вообще племянник Старого Фрица, унаследовавший прусский престол, вел себя весьма лояльно к Рюгену. В этом можно было бы заподозрить двойную игру, но агенты уверенно доносили – смирился. Он не стал восстанавливать армию, оставив минимум в двадцать тысяч человек, да и то – больше для защиты границ от мгновенно обнаглевших соседей. Спокойно восстанавливал экономику, не пытаясь перевести ее на военные «рельсы». В общем, нормальный такой государь без особых амбиций, и пруссаки полюбили его.