– Отведай, скиф поганый, ласки славянской!
Лето уже катилось к завершению, когда в дни созревания рябины душу Любого вдруг пронзила острая боль – рвущая, мучительная, с самого краешка сознания. Колдун немедленно перекинулся, метнулся серой тенью сквозь чащи, болота, буреломы и вскоре оказался в каких-то дебрях к северо-западу от своей землянки, на берегу красивой речушки полусотни шагов шириной. Здесь догорала славянская застава хорошо знакомого Андрею вида: два больших дома и ограждающий двор частокол.
Андрей повернулся к нему всем телом. Улыбнулся. А потом жизнерадостно захохотал.
– Что-то?! – растерялся Андрей. – Но почему, как? За что-то-о-о?!!
Конечно же, это она, всемогущая богиня Табити, о милости которой взывали варяги, во имя которой стояли в степи каменные бабы, которой поклонялись все здешние степняки.
– Так бы сразу и сказал, что себе, – невозмутимо парировал мастер. – Три дня нормально?