Почему-то эти двое разом уставились на бриллиантовое колье, которое мне работодатель нацепил, мотивируя тем, что на приемах и... Видимо секретарям бриллианты не положены, иначе как объяснить подобное.
То есть через мгновение я осталась наедине с моим зеленомордым жертвой туфель на высоком каблуке и с кучей работы, в которой я ничерта не разбираюсь!
И дело не в красных глазюках, белой коже и волосенках. Он просто страшный. Он, наверное, среди всех лордов самый страшный и я, чисто как женщина, начинаю понимать дочку старого селедки, которая выбрала Харниса. Харнис красавчик!! О, он такой... такой... Широкоплечий, грива белоснежных волос до плеч, шикарный разрез глаз, пусть они и красноватенькие, зато потрясающего бордового оттенка, потрясающий профиль морды снеговичного лица, фигура, стать... Черт, да он самый шикарный мужик из всех, что мне доводилось видеть!
И вот я стою, дрожу, зеркало в руках тоже дрожит, а дверь открылась и мне принесли шубу. Беленькую, до пят, мягенькую, теплую. На плечи надели, поклонились и стремительно убежали. А все потому, что в кабинете лорда Эйна теперь жуткий холод стоял, у зеленомордого нос даже замерз и вообще мужик дрожать начал.
На звук воплей Харниса и звон хрустальных осколков прибежала кто бы вы думали? Сэльдина Юалия, дочь покойной селедки. Снежная ворвалась в покои Харниса в одной весьма фривольной ночнушке с бигудями на белых волосах и зеленой маске на лице. Маска выглядела премерзки, что недвусмысленно намекало на ее крайнюю полезность. Я тоже такую захотела.
- Значит, придется выбрать кого-нибудь другого... - задумчиво оглядывая присутствующих, пробормотала я.