Напряженно ловлю момент. Фоки начинают пологое снижение - пора!
- Успокойся, золотая медаль тебе все равно не светила.
Утро было совсем ранним - солнце только показалось среди стволов, накрывая косыми лучами речку. Вода в маленькой заводи парит как молоко и абсолютно неподвижна, только изредка появляются круги от плеска рыбьего хвоста...
- Ты чего с нашей Снежной королевой сотворил, паршивец? - как с ножом к горлу пристал ко мне Елизарыч после обеда. - Носится по аэродрому веселая, улыбается всем, как Захарьева, когда от сродственников весточку, наконец, получила.
На следующий день сразу после построения пошли к майору Варламову и, положив на стол два совершенно одинаковых заявления - разве что фамилии там были в разном порядке вписаны - настойчиво если не нагло потребовали на обоих бумагах положительную резолюцию. Спорить к нашему удивлению комполка не стал. Вызвал машинистку ефрейтора Таньку Злобину и продиктовал ей приказ по воинской части - считать военнослужащих Красной армии таких-то мужем и женой. Дождался распечатки, подписал и направил к начальнику штаба полка ставить печать и визу. Особо предупредил, что по поручению моего опекуна подполковника Коноваленко, предвидевшего подобное развитие событий, он этого так просто не оставит. Вечером после окончания полетов чтобы мы оба были в летной столовой. Причем я в вычищенной и наглаженной форме, а младший техник-лейтенант Ветлицкая - в белом платье.
- Колян, слышишь? - сбил с мыслей Сергей.