— Я не буду работать с эльфом! — тут же вскрикнула орчанка. Ее крик дальше полога тишины не прошел, поэтому Нарталим не стал возмущаться или острить в ответ.
— Мы здесь надолго? — невозмутимо спросил я у гнома, проигнорировав гневный крик эльфа. Если папаша такой же заносчивый придурок, как и его сын, в кого-то же Нарталим должен был пойти, мне не о чем с ним разговаривать.
Молот и сабля опустились на голову друидки одновременно, словно Логир и Рефор несколько лет репетировали синхронность удара. Долгуната успела только широко раскрыть глаза от изумления, прежде чем ее тело замерцало и растворилось в окружающем пространстве, оставив после себя слегка примятую траву. Я обернулся и посмотрел на паладинов.
ЧТО?! Приступ рвоты скрутил меня прямо в могиле — мысль, что я буду пить чью-то кровь, оказалась пределом самоконтроля.
— В тебе изменения вижу, — резюмировал Зангар, как только я вернулся обратно в Академию. — Словно старше стал. Сколько лет тренировался?
— Почему за все приходится расплачиваться именно мне? — тихонько попенял я себе за расточительство, достал эльфийскую мазь и влил ее в рот так и не пришедшей в себя друидке. Сплюснутые и раздробленные ступни девушки смотрелись ужасно — ее армейские ботинки то тут, то там были насквозь пробиты белоснежными костями, а из-за голенища вытекала кровавая каша из мышц и кожи. Даже хорошо, что девушка находится без сознания — несмотря на мое к ней отношение, даже такому врагу я не пожелал бы полностью прочувствовать всю боль от нанесенной травмы.