Насколько текст был ранним, стало известно после находок в Кумране: среди свитков Мертвого моря нашлось не меньше десяти отрывков «Дамасского документа». «Дамасский документ» был одним из самых важных текстов для обитателей Кумрана.
Наконец ветхозаветный пророк попадает на седьмое небо. Там он видит святого Авеля и всех праведников. Он также видит Еноха «и всех, кто был с ним, избавленных от одежд плоти. И я видел их в их вышних одеждах, и они были как ангелы, стоящие в великой славе» (Вознесение Исайи, 9:7). Вышние одежды, т. е. нематериальные, ангельские тела, в которые облачились праведники, сняв с себя одежду плоти, являются характерной приметой теологии и «Вознесения Исайи», и «Апокалипсиса Петра», и 2-й Еноха. Они точь-в-точь напоминают нам кумранские описания «богов, подобных пылающим углям» (4Q403 I, ii, 6), и властей, стоящих у престола «царства святых Царя святости» (4Q405 23 ii).
В момент гибели Иерусалима мы видим монотеистов не у власти и в меньшинстве. Гибель эту они объясняют гневом Божиим, причем в силу исторических обстоятельств они вынуждены объяснять этим гневом не только гибель идолопоклонников, но и гибель самого Иосии. Поклонение Яхве выглядит в этих обстоятельствах безвыигрышной лотереей: всех тех, кто ему перечит, Яхве уничтожает, но своих почитателей он карает тоже.
Было совершенно непонятно, почему в таких условиях Иисус сообщил о своем воскресении не лично, а через апостолов.
Письмо Плиния Младшего, в котором он спрашивает у императора, стоит ли казнить христиан-детей, содержит длинный абзац о безобидности этой веры. Письмо Адриана, затесавшееся между двумя фальшивками, в их контексте выглядит как требование наказывать обвинителей христиан.
Но самый интересный текст, связанный с Валаамом/Павлом, находится не в зилотских Апокалипсисах, а в Талмуде.