Помимо надежды на победу Сына Человеческого, под которым, вероятно, многие понимали самого Иуду, восставшие руководствовались еще одной важной надеждой: они были уверены, что всякий, кто пал в войне за Господа, физически воскреснет.
В современном изложении смысл этого предательства непонятен: какой смысл указывать месторасположение человека, который каждый день учит в Храме? Другое дело, если речь идет о лидере неудавшегося путча, скрывающегося в предместьях в попытке оценить размах и глубину поражения.
Давид и Соломон, несомненно, существовали, но даже если они и притязали когда-то на власть над всеми евреями, то власть эта была достаточно рудиментарной. В противном случае Давид вряд ли избрал бы своей столицей горный Иерусалим, который годился скорее на роль разбойничьей крепости, нежели на роль могучей столицы могучего царства.
Они были руководители хорошо организованной общины, вдохновленной только что обнародованным пророчеством: пророчеством о Страшном суде, о Смертном, который воссядет на троне одесную Господа, и о его приверженцах, святых, которые навечно овладеют царством.
Вся власть этой организации была построена на идее скорого космического переворота. Весь статус ее руководителей — их авторитет, их абсолютная власть над паствой — был связан со статусом Иисуса Мессии.