В результате под прицел «регуляторов» Острог не попадал. Ровно до того самого момента, пока Князь не решил и не нашел способа создать финансовую систему, что рушила множество старых «уложений». Именно с этого времени в Княжество и перебрался Гранит, потому что вокруг закружили объекты его охоты, куда тому воронью.
– Ясно! – как-то истошно выкрикнула Милисандра, похоже, самая сообразительная из всей банды, а за ней уже и Марго, которая продолжала зачарованно смотреть в черный провал оружия, откуда за ней наблюдала сама смерть. Потом и остальные заблеяли.
Тем временем полицейские разогнали скопление на дороге, заставив часть вернуться в город. Впрочем, особо не упорствовали, поэтому пара машин зачем-то попылила по грунтовке дальше. Сзади раздался приближающийся рев сирены. Возле «Мародера» лихо, с визгом покрышек, остановилась «Нива-Шевроле». С переднего пассажирского сиденья выбрался высокий худой, но жилистый усатый мужик, с явной военной выправкой. Форма на нем сидела, как влитая. Настолько ему шла, что представить в другой одежде было сложно. Еще бросались в глаза два шрама на щеке. Похоже от осколков.
Никого. Редкий пролесок языком врезался в поле и просматривался практически насквозь. Нашел и птицу, та скакала по ветке березы и разорялась. Ниже густые кусты. Вишняк вроде бы.
– Мне нужно бежать! Ангел внизу тебя ждет. Какая-нибудь помощь требуется? Я ведь не шутила, когда говорила про снаряжение и прочее необходимое, – она, оперевшись о мою руку стала обуваться.
На подъеме металлическая стела на бетонном основании – «Алеевский район», а дальше асфальтовая полоса ныряла вниз, деля золото пшеничного поля черной практически идеально прямой линией. Через километра полтора спуск заканчивался и на протяжении около двух — трех кэмэ местность была идеально ровной, затем дорога взбиралась на следующую невысокую гору, поросшую редким лиственным лесом. Именно она и ограничивала видимость, а так простор такой – дух захватывало. Справа перед подъемом к главной примыкала широкая грунтовка, выходящая из деревни дворов на сто. Крыши тонули в зелени, чуть дальше изгибалась, блестевшая серебром лента довольно широкой реки, образующая пруд.