Я обернулся и увидел в углу поручика Иванова. Николай развалился в стареньком ампирном кресле, оставив раненую ногу. Рядом стояли прислоненные к стене костыли.
Я упорно молчал и ел начальство глазами. К чему все эти рассуждения, если есть внятное предписание принять меня в школу, я понять не мог. Наконец, высокому начальству, видимо, надоело разговаривать с истуканом и я был передан на руки дежурному офицеру. Через два часа я был поставлен на довольствие, ознакомлен с распорядком и передан дежурному по классу. Тот в свою очередь представил меня одноклассникам, показал мое место и совместно с двумя сослуживцами разъяснил мне традиции и неформальные правила. Так началась моя учеба.
Между тем из бани вышла следующая смена. Это были артиллеристы из отведенного на отдых и пополнение полка. С разведчиками они были знакомы и вроде даже дружны. Табаком, во всяком случаи, угостили. Сразу же начались расспросы про штурм холма. Собственно полк ушел на отдых именно с этих позиций и пополнялся после недели безуспешных попыток оный холм вернуть и успешной защиты второго холма. Расписали баталию в красках. Артиллеристы, как положено, восторгались и удивленно качали головами.
- А пойдем - махнул я рукой. Канониры и правда были нужны, но заражать ополчение разгульной флотской вольницей и дешевыми понтами не хотелось. Моряки по большей части анархистами были и понимали анархизм по-своему. Насмотрелся я на них в первый день восстания. Так что принимать их в дело надо, но на своих условиях.
- Об этом я не подумала. - Сашенька растеряно посмотрела вокруг - Папа и правда в этом вопросе несколько... предвзят.
- Хм, решительно вы решаете вопросы. Впрочем, это к лучшему. Дело в том, что боевой дух в армии сильно упал. Откровенно говоря, я за всю свою службу не помню такого сильного падения морали в войсках. Я полагаю, что отряды революционеров смогут показать солдатам, что они сражаются уже не царя или генералов, а свою свободу и Отечество. Возможно ли создание подобных отрядов из петроградского ополчения?