– Не юродствуй, Игорь, не обманешь, – вернул улыбку старик. – Сомневаюсь я, что знаю такие слова, что тебе сложными покажутся! Ну, слушай, раз спросил: в двадцатых годах воевал я не за Учредительное собрание и не за царя-батюшку, а за свободу моей родной Украйны!
– Я был ранен в Испании. Два осколка от зенитного снаряда в ногу. Кость складывали по частям. Признали ограниченно годным… – с очередным тяжким вздохом сообщил летчик.
– А еще я вам санитарку оставлю, а то у вас трое раненых…
– Боюсь, что придется побеспокоить тебя немного раньше, – серьезно сказал Альбиков и, наклонившись к моему уху, добавил: – Тебя просят подойти в разведуправление штаба фронта. Не сказать, чтобы срочно, но… лучше не тянуть!
Даже в темноте было видно, что лицо капитана пошло красными пятнами.
Советские лётчики в борьбе с противником проявляют смелость и инициативу, свойственные нашему народу. Командир подразделения пикирующих бомбардировщиков капитан Воронин обнаружил расположившуюся у опушки леса танковую колонну противника. Самолёты развернулись для нападения. Но в этот момент из-за облаков вынырнула группа германских истребителей – «Мессершмиттов». Советские лётчики вступили в одновременный бой с наземным и воздушным противником. Нанося удары немецким истребителям, бомбардировщики переходили в пикирование и засыпали бомбами вражеские танки. Танковая колонна противника была рассеяна. На поле сражения остались десятки изуродованных немецких машин. Недобитые танки преследовались скоростными бомбардировщиками. Советская авиация не потеряла ни одной машины.