Видящий потоки жизненной силы сейчас бы заметил, как питающие Слугу каналы постепенно истончаются и вовсе исчезают вслед за последней хорошо заметной вспышкой. Кто понимал больше, за каждой такой вспышкой отметил бы чью-то смерть. И в момент, когда сильно потускневшая защита стала покрываться белыми трещинами, готовая в любой момент окончательно лопнуть, на арене неожиданно объявился еще один участник. Он буквально вылетел из прохода, ведущего далеко вниз к самому основанию Храма, перекатившись по полу и вскочив на ноги. Подъемное лифтовое устройство, доставлявшее допущенных людей сюда, в этот момент не действовало из-за фатальной потери энергии. Высокая фигура в черном армейском костюме тоже мгновенно окуталась блеснувшим изолирующим пузырем, застывая на несколько мгновений. Великий Повелитель не желал, чтобы его отвлекали, когда победа так близка, но брат Ато, а это был именно он, не стал ждать, пока все закончится. Вернее — он как раз терпеливо дождался именно этого момента, прячась под защитой редчайших амулетов в лифтовой шахте. Потянув за зеленоватый тряпичный ремень, Ато перекинул со спины какой-то непонятный артефакт из мертвого вороненого железа, вскидывая его к плечу. Белая вспышка лопнувшей защиты Первого Слуги озаряет комнату блаженств и тихих совещаний, неожиданно превратившуюся в смертельную ловушку. Мгновенье — и яркие огни заплясали на конце артефакта брата Ато. Щит силы Великого Повелителя уже на третьей вспышке разбился крупными осколками, а затем из его тела брызнули искры. Даже автоматные пули не смогли пробить его кожи, но отбросили к пробоине в стене, выкинув наружу. Несколько долгих минут стояла полная тишина, нарушаемая лишь врывающимися порывами ветра. Отделавшиеся лишь испугом постепенно приходили в себя. Даже Первый Слуга Истинного позволил себе натянуто улыбнуться, хотя выглядел он очень неважно: резко осунувшееся лицо, покрытые небольшими ранками от множества лопнувших сосудов руки, а его золотая мантия местами пропиталась кровью. Но теперь непосредственная угроза жизни исчезла, и он быстро поправлялся, вытягивая жизненную силу из ставших очень немногочисленными внешних каналов.