Румата огляделся, подошел к палачу и вытряхнул его из фартука.
— Верно! — сказал дон Сэра и остановился. — Почему бы нам не сыграть в кости!
— Напугал… Вам приходилось когда-нибудь жечь собственных детей? Что вы знаете о страхе, благородный дон!..
— Не-ет, я не стесняюсь. Только он хоть и хороший человек, а все-таки барон.
Румата молчал. Дон Кондор, какой-то обмякший и сразу постаревший, волоча меч за эфес, как палку, прошелся вдоль стола, печально кивая носом.
Румата молча поднял бумагу к его лицу, подержал и опустил.