Люди, приехавшие из Питера, рассказывали о каких-то невиданных летательных аппаратах прилетающих и улетающих из Таврического сада. Кроме того эпицентром всех этих событий каким-то образом оказывалась большевистская газета «Рабочий Путь» и лично товарищ Сталин. В анонсе вечернего выпуска, который прочел Ильич, эскадра, разгромившая немцев, была названа «большевистской» и «революционной». Откуда, черт возьми, у Кобы взялась эскадра, которая не только плавает по морю и не тонет, но еще и способна громить немецкий флот? Так может завтра выяснится, что у хитрого грузина есть и еще и революционная большевистская армия, готовая по одному его слову растерзать кого угодно. Не слишком ли много силы сосредоточил в своих руках товарищ Сталин, и не готовит ли он революцию для себя лично.
— Александр Васильевич, — спросила меня Ирина, — а что будет с Керенским?
— Два вопроса, — ответил я, — и один ответ. У этой партии только одно название — «коммунистическая». А все остальное даже на эсдеков-меньшевиков не тянет. А еще их лидер отчаянно боится победить на хоть каких-нибудь выборах, потому что тогда придется нести ответственность за все сделанное и несделанное. Да и собственно что-то реальное придется делать, а не только в парламенте заниматься словоблудием.
С «Москвы» поднять воздух вертолет ДРЛО, с «Кузнецова» Су-33 в комплектации разведчика. Истребительного барража не надо — нам тут пока воевать в воздухе не с кем. Доставь сюда со «Смольного» команды ГРУшников и СВРовцев, — адмирал сделал паузу, — журналистов, пожалуй, тоже. Пусть тоже будут под рукой — время такое. Через час Военный Совет, собери командиров кораблей, Бережного с Антоновой, и этого, — контр-адмирал заглянул в список, — спецкора Тамбовцев. Меня о нем предупреждали, что в истории хорошо разбирается, а нам сейчас такой позарез нужен.
Сталин кивнул, и достав из кармана портсигар, закурил папиросу.