— Ну, незаменимых нет, — чуть усмехнулся повелитель, — разве что ты. И я.
— Так как, Оникс, поедешь со мной? Или к императору?
—О, ты даже вспомнила мое имя? Ну, надо же, — с насмешкой протянул он, — мне так нравится, как ты это говоришь: пожалуйста, Ран… повтори.
Он отвернулся и пошел в купель, бросив ей через плечо.
Ран Лавьер жадно смотрел в лицо девушки, его взгляд ощупывал его, трогал, прикасался, делал все то, чего не мог сделать аид, затянутый в черную одежду сумеречных псов. Он смотрел, не отрываясь, словно впитывая ее в себя, с усмешкой понимая, что монахиня соврала, и никакой мари в ее жизни не было.
К тому же, ему нравилось идти рядом с ней по мостовой. Аид не очень понимал, отчего это нехитрое занятие, лишенное всякого смысла и необходимости, доставляет ему удовольствие? Он привык разбирать свои эмоции, отсекать ненужные, но сейчас почему-то не делала этого, позволяя себе чувствовать.