— Сбежала? — желтые глаза загорелись, — сбежала… прекрасно. Просто замечательно, моя дорогая! Аид никогда не отпустит игрушку, которая посмела сбежать! Он может только выкинуть сам, когда наиграется. Но проглотить то, что от него сбежали? О… несомненно, небесные благоволят ко мне! Он будет тебя искать.
Пришлось открыться Барнетту, подставить бок, чтобы перерезать противнику горло. Аид с трудом отрезал полосу ткани от рубахи старшего советника, обмотал вокруг тела, зажимая рану. Ничего. Не так страшно, как тогда, когда он очнулся возле обители скорби. Вот тогда он думал, что ему действительно конец. А это заживет, лишь бы вернулась скорее сила. По крайней мере, с проблемой наемников и покушений, аид, кажется, разобрался.
Она стрельнула глазами, но не позволила себе большего, хорошо зная, что злить хозяина опасно для жизни.
Лавьер не остановился, слушая стража, внимательно осматривая горящие балки крыши, которые вот — вот грозили обвалиться. Он не винил сумеречного, никто не смог бы вывести раяну из дома, к которому она привязана арканом, кроме самого аида.
И вот теперь она стояла в самом красивом дворце их империи, в прекрасном зале, залитом светом тысячи огней, и смотрела на повелителя.
— Мне уже лучше, — прошептала она, не отпуская его руку.