К чести злодеев, разобрались в происходящем они достаточно быстро. Тонко взвизгнул последний умирающий пес, упали возле крыльца трое с разряженными, бесполезными ружьями, и на этом наш минутный успех и закончился. Двое оставшихся лиходеев тут же принялись палить и через приоткрытую дверь, и из тут же разлетевшегося мелкими осколками оконца. Уж и не помню, как я, спеша укрыться от жужжащей смерти, юркнул за собачью будку.
Кроме того, Густав Васильевич намеревался встретиться в Голландии с группой европейских предпринимателей, проявивших интерес к приобретению лицензий на производство канцелярских принадлежностей. Выходит, скучать старому генералу там не придется.
Но нужно, обязательно нужно о чем-то мечтать. Чего-то хотеть и к чему-то стремиться. Иначе – все. Лень одолеет, суета заест. Сам не заметишь, как в растение, в офисный планктон превратишься… Не думаю, что нам с Германом это грозит, при нашем-то с ним образе жизни и виде деятельности, но все же.
– Хорошее дело, – вынужден был я признать. – Тамошние границы, поди, и вовсе без пригляда пока…
А вот антоновским казакам шпионские игры понравились. Их вообще наше совместное путешествие здорово развлекало. Не был бы уверен, что ни один из моих спутников грамоте не обучен, – заподозрил бы, что они летопись ведут. Однажды краем уха услышал, как мои бородачи обсуждают случившиеся за день события. Полное ощущение, будто проговаривают друг другу будущие байки в казармах.
Оба – и Владимир Петрович, и Иван Матвеевич – в совершенстве умели держать нос по ветру. И в нюансах придворной политики разбирались так, что даже завидно. Вот и рассудили, что пока нынешний император здоров и намерен царствовать еще лет этак десять как минимум, то и держаться следует в рамках его императорского величества приоритетов. Которых, к слову, Александр Второй и не скрывал. Полагал, что, кроме всяческих на пользу стране реформ, наипервейшей его задачей является возвращение Российской Империи былого при Николае международного авторитета. То есть – отмены Парижского трактата и активного участия в европейской политике. Восточное и Среднеазиатское направления считались… ну, как бы побочными. Не на втором месте, а где-то на третьем-четвертом. Между новостями о новом восстании в Китае и донесениями о Большом ежегодном бале в Гессен-Дармштадте.