– Зато ты больно умная. Марш на кухню, да вели, чтобы обед через час накрывали. Как, Анечка, обождем наших благоверных?
– Государь, помещики суть соль земли, – убежденно произнес Ягужинский. – Нельзя крестьянам давать много воли. Над ними должен быть постоянный догляд. Нешто думаешь, если раздашь крестьянам землю, то они все станут пахать да сеять на радость тебе? Поверь, найдется немало тех, кто попросту сбежит, почувствовав волю. Бросят землю и уйдут за лучшей долей, коли уж у них будут открытые паспорта, как ты того хочешь.
Тем временем между Турцией и Россией началась война. Молодой русский император оказался весьма нахальным и задиристым. Прекрасно зная, что Надир-шах ждет удобного момента для того, чтобы ударить по прикаспийским территориям, Петр Второй ввязался в войну с Турцией. Что это, глупость? Или самоуверенность, рожденная улыбнувшейся ему два года назад удачей? Может, все дело в том, что он решил наконец осуществить давнюю мечту русских царей и выйти-таки к побережью Черного моря, а заодно и избавить южные рубежи от постоянных набегов крымчаков?
– Тятя, ты чего? Нормально я. А что, все уж кончилось?
С небольшими приключениями и кое-где используя веревки, преодолели открытый участок и достигли деревьев. Вроде бы стало легче – не нужно особо мудрить с креплением веревки, для этого годился ствол любого дерева. Но вместе с тем и сложнее – между деревьев хватало сушняка, который своим хитросплетением тянул едва ли не на самую настоящую засеку.
Есть. Картечь опять достает уже отдаляющихся всадников. Но еще немного, и их будет не достать. Ну это смотря из чего.