– Батальо-он! Стрельба шеренгами! Первая шеренга на колено! Прикладывайся! Целься-а! Пали!
Император не уступил бы и Молдавию, но настроения молдавских бояр по большому счету не оставили ему выбора. Подавляющее их большинство устраивало сложившееся положение дел и взаимоотношения с Османской империей. Так что Петру пришлось бы приводить эти территории к покорности с применением армии.
– А ты как думал, Евсей Иванович, – подмигнул Артем. – Баринов, сержант ротный и староста местный, разгильдяйства не одобряет. И, скажу я тебе, правильно делает. В здешних местах лучше ухо держать востро и иметь на дверях крепкий запор.
– Дорогой Иоганн, вы должны меня понять. Я ведь на службе. Мне, как частному лицу, очень приятно ваше общество, как и общество ее императорского высочества. Но у меня есть еще и долг, – разливая вино по бокалам, со вздохом сожаления произнес Шетарди.
Петр поискал взглядом ребенка. Да вот же он! Туго спеленатый, лежит рядом с матерью. Он его сразу не заметил, потому как во все глаза смотрел на Анну. А тут белый кулечек на фоне белых же простыней, одно только красное личико и видно.
– Здесь ровно половина оговоренной суммы. Вторая половина после дела. Что вы так на меня смотрите? Полагаете, выносить отсюда полтора пуда золота или двадцать пудов серебра вам было бы удобнее?