– Ну что ты, поручик? Изволь излагать кратко и ясно. Коли решился обратиться, так не за этим же.
Евсей всегда был штуцерником, а потому стоять в строю как истукан, пока в тебя целятся, не привык. Да и вообще, не тому их учили в последнее время. И ведь этот же поручик и учил. Он уже давно на южных рубежах, и особенности действий в Диком поле ему хорошо известны. Опять же от его солдат приходилось слышать о нем много хорошего. Так какого же?!
Петр за время правления и походов возмужал и заматерел, даже лично в бою поучаствовал. Но при виде мечущихся людей едва не поддался панике. Нужно было быть полной бестолочью, чтобы не догадаться, что тут происходит.
– Ох, Ванечка, все-то ты верно говоришь, да только муж ведь не мануфактура. Здесь с одной только выгодой никак не подойдешь. Ну не полюбился мне никто. А как без любви-то быть? Иль ты думаешь, что только ты меня сватаешь? Соседи уж пороги обили.
– Ты, Павел Иванович, передай господам сенаторам, чтобы они к своим крестьянам как к детям относились, с любовью и лаской. А если ремешком прикладывались, то только по особой нужде, по-отечески. Вот тогда и народ бунтовать не станет. Все. Вопрос решенный. Указ с тобой?
Лесток поднялся из-за стола и, подойдя к секретеру, вынул из него несколько листков бумаги, которые и протянул Савину. Тот без труда узнал векселя Дворянского и Купеческого банков. Быстро пересчитал их, оказалось десять векселей, на тысячу рублей каждый.