Она вздрагивает, роняет на землю кресало и камень, в котором я узнаю кусок пирита. Достаю из сумки на ремне зажигалку. Их было полно в тех контейнерах, что мы оприходовали с «Рощицы», и я прихватил с собой десяток да раздал своим солдатам. Благо они практически вечные… Щёлкаю кнопкой зажигалки, из сопла вырывается тонкая струя бледного пламени. Миг – и вот уже ветки весело трещат.
Девчонки поднимаются из-за стола. Близняшки тоже потеряли всякую надежду. Уже умерли, если можно так выразиться. То есть с виду дышат, разговаривают, двигаются. Но внутри нет той искры жизни, которая делает нас людьми. Живыми, настоящими людьми.
– Я никогда, никому не отдам тебя. Пусть хоть все кланы, все солдаты Империи прилетают сюда – ты моя жена! Мать моих детей! И никто и ничто, даже сама смерть, не разлучит нас.
– Итак, доса Льян, поговорим более обстоятельно и конкретно?
Запрыгиваю на Вороного, еду дальше. Нужно дать распоряжение тыловикам, чтобы срочно соорудили какую-нибудь кровать для служанки, изготовили спальное место для Аами, а ещё поставили ширму в шатре. Девочка будет смущаться меня. Да и для служанки будет спокойнее… И девчонкам тоже. А мне – спокойнее. Не станут смущать меня своим мельтешением… Эх, скорее бы домой и расставить всё на свои места между мной и Ооли…
– Всё равно лучше не убивай сразу. Подумай, если каждый из них будет знать, что его именно дорежут свои, то с большой ли охотой такие будут рисковать?