Закончив, долго любуюсь картинкой. Потом… бросаю в камин. Рисунок вспыхивает, бумага скручивается и мгновенно превращается в пепел, который я тут же разламываю кочергой. Языки пламени подхватывают серые крошечные кусочки и уносят в трубу.
– Беременна? Беременна?! Но это же… Это просто невозможно! Невозможно!..
– А ваш супруг и старшая жена вас не накажут?
Аруанн торопливо выбежала наружу, донёсся её голос, куда-то посылающий служанок и слуг, началась суета. Но женщина вернулась с мокрым полотенцем, осторожно положила его на лоб. Прохлада принесла облегчение. А ведь она что-то знает! Что-то такое, что со мной… Наверняка какая-то местная болезнь. Спросить?
– Граф сказал, что если она попытается вмешаться в наши дела, то отдаст своим солдатам. Мол, те сильно изголодались по женскому телу. Так что не думаю, что эта рёсская кошка осмелится что-либо предпринять…
Старик кивает, я отцепляю верёвку от запястий тушурки, сворачиваю её снова в жгут, цепляю на место. Тянусь было снять с неё плащ, но в глазах появляется такой всплеск ужаса, что, махнув на всё рукой, оставляю женщине. Потом заберу. Когда ей целую одежду найдут. Прощаюсь с Долмой, скачу к себе в расположение.