— Сбегай, возьми пинту мороженого да присмотри, чтобы она поплотней его набила.
Слухи о том, чем она там занимается, скатились вниз по лестнице, ударились о самое дно и расплескались по комнатам, за двери и окна, по улице вязов до края зеленого оврага.
Лавиния словно окаменела, а вокруг темнели теплые тени, стрекотали сверчки, громко квакали лягушки.
И тут Дуглас понял — да ведь это стучит его собственное сердце!
— Конечно. Когда-то я была такой же хорошенькой девчуркой, как ты, Джейн, и ты, Элис. Дети молчали.
И он подал Лавинии кулек, в котором конфет было куда больше, чем на пять центов.