После этого мы направились в ателье к портному, тот ловко снял с меня мерки, ему не мешало даже то, что я не мог свободно шевелить левой рукой. Справился на раз-два-три.
— Нет, — покачал головой Смелов. — Титов воюет по уставу. Почти все подразделения соответствуют штатам Красной армии. Даже мотострелковые роты расформировали, хотя они очень неплохо себя показали.
— Про дальнейшие планы не буду спрашивать, всё равно не скажите, но я надеюсь, что мы ещё встретимся, — протянул руку Шереметьев.
Следовали мы вот какой колонной. Передовым дозором два танка и мотоцикл. На броне двух 'четвёрток', расположились бойцы одного из мотострелковых взводов, командир у них был младший лейтенант Свиридов.
Машину трясло, и мотало в разные стороны, видимо повреждения хвоста было серьезные. Однако, профессионализм победил — летчики смогли совершить посадку, пусть и жесткую. Почти сразу, после приземления, транспортник ударился стойкой шасси о пенёк, отчего самолёт бросило на крыло, закрутило, и боком внесло в кусты. От тяжелых травм нас спасли привязные ремни и густой кустарник, который погасил скорость.
Вперёд вышел худощавый мужчина лет тридцати на вид, во рваной, хоть и аккуратно заштопанной красноармейской форме. У него на поясе уже был застёгнут офицерский ремень с кобурой, на плече висел МП, рядом стояли трое бойцов с немецкими карабинами. Видимо его личная охрана.