— В смысле? — я не видел в темноте лицо Семенова, только его силуэт, но по голосу было видно, что он удивлён.
— Далековато для пулемётов. Ручниками не достанем, тут станковое нужно.
— Конечно, только чуть позже, сперва нужно проверить и записать все, что они награбили. Пусть подходят к дому полицаев часам к девяти. Я ещё спросить хотел, полицаи местные были?
Отмывшись, особенно то, что было на голове, не волосы, а колун слипшихся в один ком волос. Бросив в воду галифе и плащ-палатку, чтобы они отмокали, вниз по ручью сразу же пошла серо-коричневая муть, я стал бегать у берега, махая руками и подпрыгивая, чтобы согреться. Чуть дальше я обнаружил сугроб снега, который ещё не оттаял.
Лётчик, а вернее штурман дальнебомбардировочного полка лейтенант Захаренко, как я узнал из его документов, слабо улыбнулся и с блаженной улыбкой посмотрел на солнце, что жарило сверху. Второй день как погода нормализовалась, дороги начали высыхать, да и на улице было достаточно тепло. Вон я в одной форме ходил, хотя дня три назад без шинели на улицу и не выходил.
Немцев было семеро на двух мотоциклах и… советском бронеавтомобиле. Без сомнений, под белыми тевтонскими крестами скрывалась наша родная броня БА-20.