Григорьев же по виду был младше Захаренко на пару лет, но уверенности в себе, в своих силах в нём просто лились через край. Тот же Иван это тоже чувствовал, поэтому и тянулся к нему как бабочка на огонь.
— Вот сволочи! — воскликнул я, разглядев, как в пятистах метрах от нас вдруг вспыхнула одна из 'четвёрок'.
— Через час выдвигаемся следом за обозом, — приказал я подошедшему Смелову. — Заканчивайте со сбором трофеев, ремонтом повреждённой техники, что берём с собой и уходим, а я пока с немчиком поговорю.
— А-а-а, теперь понятно, почему он выбился в офицеры. Семнадцать потоков сознания.
— Вот, держите, — капитан достал из внутреннего кармана белый конверт и передал его подошедшему Путянину.
— Штыком надо было, — сказал я подходя. — Ничего, научишься.