– Как упырь, прости господи, – даже перекрестился тот, – кровь не течет, на дырки свои внимание мало обращает. Лежит, шипит иногда, зенками водит.
Геша хоть и выглядел ошарашенным, но мухой метнулся к столу с оружием. Обыскал лежащего и тут же, я даже вздрогнул, резко ударил его кулаком сверху вниз. Голова глухо ударилась об пол.
Минут через двадцать подъехали к Клязи, в которой я был всего пару дней назад. Как там старшина сказал – живых тут больше нет? А как же Анатолий?
Пока шли, изредка у Савичева появлялось ощущение чужого взгляда, но мимолетно. Все же он был заметно напряжен и по мере приближения к части нервничал все сильнее. Зорин, когда ему вчера рассказывал про эту часть, почти ничего и не сказал – сам знал мало. Но жути нагнал.
Сон как назло уже не шел. Дрему согнал, теперь не заснуть – все же весь день в отключке валялся. К тому же выпитая водка не успокоила, а взбодрила. Да и привыкшее к комфорту тело реагировало на все неровности металлического пола, наброшенных тряпок было явно мало. А ведь года три назад и никаких тряпок вместо матраса не надо было, мог с удовольствием на голом полу спать.
Говоря это, чувствовал некоторое облегчение. Вроде тогда, не пойдя на крики, мы друг другу четко все обосновали, но осадок остался. Притом такой, несмываемый. У меня, по крайней мере.