Больно, конечно, но терпеть можно. В детстве, когда ему зубы делала стоматолог советской закалки, было куда больнее. Или тогда сильнее воспринималось, может. Стас глубоко вдохнул и опять широко открыл рот. Девушка снова взяла в руки свой штырь и полезла ковыряться в десне. Опять несколько сильных нажатий, при последнем штырь соскользнул, и Стас с усилием удержался от вскрика. Просто мыкнул.
– Да ладно, чего вы сыте-то. Оформим все в лучшем виде, – непонимающе оглядел нас Геша. – Всего-то чурку одного привезти, а у нас только у каждого по ружжу. Да и вообще мы парни крутые…
По сторонам изредка проплывали деревеньки, и Стас с интересом наблюдал в окно, замечая и сравнивая, как они неуловимо отличались от тех, что в Ленобласти. Да и в Псковской и Новгородской областях, где он часто бывал, далеко не такие. По крайней мере на федеральных трассах. Здесь абсолютно другой стиль, монументальный. Дома большие, просторные. Преисполненные сознания собственного достоинства даже. По шесть окон на фасаде, у многих на втором этаже своеобразные скворечники. По виду дома старые, Российскую империю еще видели, но простоят еще столько же. Надо многими домами лениво поднимался дым от печных труб.
Ждать пришлось долго. Ушедший в сторону главного корпуса боец старшину искал, по всей видимости, долго и сосредоточенно. Стас с Жекой тихо переговаривались, девушки обнялись, согреваясь. Я же развлекался, как мог, – пытался зубами прикусить омертвевшую кожу на потрескавшихся губах. Несколько кусочков содрал, потом губа треснула и кровь пошла. Но я не успокоился – начал простуду на ощупь ковырять, по ходу обнаружив, что и на крыльях носа уже болячки появились. Понимаю, что идиотизм, но не остановиться.
– С чего наливники тут будут? – Выражение лица седого выражало искреннее недоумение. – Спи…т же, это ж ГСМ! А фонит станция сильно, охрану не оставишь. Баки в дизелях под завязку залиты были, а смена на двое суток заступала, менять должны были еще позавчера.
Вдруг взгляд зацепился за что-то, и Василиса резко повернула голову направо. Метрах в двадцати от нее, прислонившись плечом к забору, стоял человек. Увидев, что девушка смотрит на него, он медленно поднял руку и помахал ей. Притом сделал это будто с насмешкой, задерживая руку, карикатурно.