– Их около шестидесяти человек. Один из кораблей был поврежден, и они оставили его здесь, на берегу.
Изгой – это, как правило, беглец, от которого отказался его род. Это не преступник.
– Два месяца, говоришь. Ладно, наблюдай за ними дальше. Глаз не спускай! – не отвечая на вопрос, бросил я и повернулся к Рэйнару: – Пошли, прогуляемся.
– Вороного жеребца, который принадлежал погибшему Владу, тоже можно продать, если найдется купец. Влад, да упокоят боги его душу, был хреновым наездником. Испортил жеребца. Некогда возиться с его характером. Так что спроси у хозяина, может, найдет покупателя. За шестьдесят даллиноров, не меньше. Если найдется, то предложи и два седла, оставшихся от погибших. Они лишние.
Нор даже есть не стал. Перебрался на спинку стула и, нахохлившись, закрыл глаза. Я плеснул в кружку чистой воды из кувшина, положил рядом кусок хлеба и вышел из комнаты.