— Не знаю, госпожа; видимо, не проявляли интереса…
— Трудно предсказать. Я не ваша Кассандра.
Даже не будь инвестиций, центр мог бы спокойно перейти на самоокупаемость. Для этого были все предпосылки, но кто отпустит в свободное плавание гусыню, несущую золотые яйца?
Эльфийка нажала на спуск, оружие четыре раза плюнуло огнем и свинцом в стальной оболочке, следом за пулями унесся бледный луч неизвестного супруге Вадима заклинания. Метрах в пятнадцати — двадцати позади кто-то громко вскрикнул, мертвое тело тяжелым мешком рухнуло на пожухлую листву. Сочетание магии и технологии не оставило неизвестному шансов.
Вадим поставил на печь любимую бабушкину чугунную сковородку, которую, если честно, не променял бы ни на какой самый модный тефлоновый «Тефаль». Никакое разрекламированное чудо не могло сравниться с чугунным раритетом производства тридцатых годов прошлого века. Сковорода была волшебной. На ней не подгорали блины, картошка будто сама собой прожаривалась до золотистой корочки, и все, что на ней готовилось, было произведением кулинарного искусства. Даже простая глазунья превращалась в царский ужин, а не становилась завтраком вечно голодного студента.
С высоты прошедшего времени Элиэль знала, почему дознаватели не стали настаивать на магических ритуалах. Свежеиспеченные агенты отправлялись в мир без магии, где закрепленные клятвы без подпитки маной быстро рассыплются и потеряют силу, а найти способ надавить… ни к чему лишние хлопоты. Элиэль, глядя на учителя, энергично кивала, в глубине души повторяя про себя, что тантрийцы не на тех напали: не стоило давать наставнику свободы маневра. Зря они дали рыбке слабину — один сильный рывок, и леска будет порвана.