Как показала практика, его прогнозы в отношении собственного аппетита не оправдались - после интенсивной физической работы и моих наставлений, сдобренных щедрой порцией насмешек и не менее щедрых пинков, он оголодал так, что уплетал за обе щеки и напрочь позабыл о грязной мантии, преследующих нас по пятам неприятных запахах и об озадаченных взглядах со стороны, которых вокруг было хоть отбавляй. И оторвался от еды лишь тогда, когда в столовую зашла, шумно гогоча над какой-то шуткой, троица прекрасно знакомых мне "светлых", которых я не так давно очень смачно "обчихал".