Когда вся стена внезапно озарилась призрачным голубоватым светом и раскрасилась сложнейшим узором, складывающимся при внимательном рассмотрении в многоступенчатую схему, стало больно глазам. Большую часть этой красоты Лонер, правда, увидеть не мог, поскольку не обладал вторым зрением, но и того, что проявилось, оказалось достаточно, чтобы он судорожно вздохнул и инстинктивно отступил еще дальше, вжимаясь спиной в соседнюю стену.