На лице Гранже проступила улыбка, щеки порозовели.
— В полуобглоданном состоянии. Ты себе представляешь, во что меня превратили бы через несколько часов?
— Пошли, — сказал Токарев тихо. — Помянем Фому Свечина, царство ему небесное!
Токарев открыл дверцу, сел на переднее сиденье.
— Я вас правильно понял — нужно дать возможность убивать при желании в любой день? — осведомился отец Стефан.
Иван вскочил с кресла, снова вызвав Фому. Длинные гудки. Щелчок — и снова шум ветра и хрип.