— Забираю грехи, — неуверенно пробормотал Иван. — Я, Иван Александров, пожираю грехи Фомы Свечина…
Посреди тактического класса стоял большой стол, вокруг него десяток стульев.
Иван мельком глянул, отвернулся. Потом до него дошло, Иван вздрогнул, посмотрел на предплечье Круля и перевел взгляд на его лицо.
— Так он еще и кричал? — удивился Иван. — С каких это пор священник отказывается прийти к постели умирающего? Пусть вы не можете спасти ему жизнь, но душу-то вы обязаны…
— Стоило, — сказал Иван. — Думаю, стоило. Спасибо.
В Конюшне курево особо не приветствовалось, не хватало еще пропустить из-за этого запах серы. На выездах курили, конечно, но Ивану это казалось совсем уж впадением в детство — прятаться от учителей с окурком.