Вырвавшись из объятий друзей, Юрий поправил серый высотно-компенсационный скафандр, белый гермошлем на голове и четким строевым шагом подошел к комиссии.
Оба «Союза», составлявшие межпланетный космический корабль «Константин Циолковский», были разделены на бытовой, приборно-агрегатный и спускаемый отсеки. Последние начали спуск в атмосфере Земли. Сход с орбиты выполнялся с получасовым интервалом, чтобы не помешать такому ответственному этапу полета.
После госпиталя старшему лейтенанту Юрию Гагарину полагался десятидневный отпуск без учета дороги. Но жена Валентина вместе с маленькой дочуркой Леночкой жили в Звездном городке, куда их Гагарин перевез в марте 1960 года. Так что у Юрия было немного времени, чтобы погулять по Москве. Что с удовольствием он и сделал.
После операции Юрий зашел в палату к Сергею Павловичу. Перед этим он буквально «бомбардировал» врачей просьбами, чтобы пропустили в послеоперационную палату. На что с завидным постоянством получал отказы светил советской хирургии.
Небольшой глобус с перекрестьем показывал, где на данный момент находится аэрокосмический истребитель. Летчик-космонавт огляделся, насколько позволяли небольшие лобовые и боковые иллюминаторы кабины космического самолета. Где-то внизу за легкой дымкой облаков возвышались горы Тянь-Шаня – «крыши мира». И самый высокий пик – Эверест, или Джомолунгма. А под днищем орбитального перехватчика простиралась серая безжизненная пустыня на границе Китая и Монголии.
Все изменилось, когда талантливого летчика включили в состав испытаний по специальной атомной тематике. Конечно, истребителю-фронтовику было морально нелегко переучиваться на неуклюжие четырехмоторные бомбардировщики. Ведь он воевал в пламенном небе Сталинграда в составе элитного полка «воздушных охотников». А теперь приходилось осваивать гигантские, но медлительные «Пе-8» и «Ту-4».