– Кедр, внимание! Еще пара заходит снизу, из задней полусферы! – раздался в наушниках гермошлема встревоженный голос Германа Титова.
Отбор кандидатов для первых полетов в космос проводился по «совершенно секретным» постановлениям ЦК КПСС и Совета Министров СССР, вышедшим еще 5 января и 22 мая 1959 года.
Трапециевидный спускаемый аппарат «Одиссея» начал свой неуправляемый полет к Луне. В какой-то момент, видимо, закоротило цепи управления спуском, и сработали пиропатроны парашютов. Они отстрелили крышки люков контейнеров, и над спускаемым аппаратом развернулись оранжево-белые купола тормозных парашютов. Интересная особенность: тех ничтожных остатков газа, который образовался при срабатывании пиропатронов, хватило даже для того, чтобы наполнить купола парашютов! Конечно, раскрылись они не полностью, но все же пороховых газов хватило, чтобы они колыхались, будто бы от ветра.
– Не спеши, Юра, сначала оклемайся немного.
– Я – Кедр! На борту порядок, все системы функционируют нормально.
Во времена Второй мировой войны не было фигуры, более разрекламированной Министерством пропаганды Геббельса, чем белокурый убийца, нападавший на свои жертвы издалека, со стороны солнца. А когда ему все же давали отпор – уходившему пикированием с большой скоростью. Невелика доблесть расстрелять «Ишачок», «И-16» или неповоротливый и медлительный «ЛаГГ-3», летая на стремительном «Мессершмитте-109».