Разговаривать настроения не было, навалилась вдруг легкая меланхолия и запоздалая неловкость за собственную необузданность, причем на трезвую голову, что еще грустнее. Ведь подумают, что я только для виду ломаюсь, и на самом деле такая легкодоступная…
– Чем вообще ваша дочь интересуется в жизни? – Я вернулся к более важной для меня теме.
– Итак, прежде чем ты поделишься соображениями, хочу сразу предупредить. – Помолчал, изучая непроницаемое лицо Светлого. – Эрин мне понравилась.
– А если Камень Обмена поймал случайную душу? – спросил Йен.
Нет, кажется, у меня все-таки не было такого необычного опыта в прошлом, но откуда-то я знала, что мне понравится, и еще как. Поэтому, когда Йен ненадолго прервался – я только и успела протестующе пискнуть, как меня подняли и усадили лицом к нему, – задавила легкое беспокойство в зародыше. Братья сделают все правильно, чтобы мне было хорошо, я верю.
Темнит что-то ЛасГаллен, ой, темнит. Надо бы попросить сыщиков Йена раздобыть побольше сведений о разноцветной, не тот поверхностный отчет, который они предоставили перед Играми. Ну да, раньше-то нас со Светлым не особо интересовали девушки, потому и работали ребята спустя рукава. И да, оставался вопрос о странной песне, которую пела Эрин. Но это я тоже намеревался узнать сегодня на свидании с лианоссе.