— Я не могла дома. Я больше не вернусь домой. Можно, я у тебя служанкой буду? Даром.
— Покажите ей, что такое гвардия, благородный Румата, — сказал третий.
У поворота дороги от кустов отделилась темная фигура. Жеребец шарахнулся, задирая голову. Румата подхватил поводья, привычно поддернул на правой руке кружева и положил ладонь на рукоятку меча, всматриваясь. Человек у дороги снял шляпу.
— Итак, вы признаетесь? — сейчас же сказал дон Рэба.
— Что будет угодно благородному дону? — деловито осведомился он. — Травку? Понюшку? Девочку?
Лес был сосновый и редкий, ноги скользили по опавшей хвое. Косые солнечные лучи падали между прямых стволов, и земля была вся в золотых пятнах. Пахло смолой, озером и земляникой; где-то в небе верещали невидимые пичужки.