Ой, оказывается, мы уже пришли, пока я сражалась с собственными желаниями. Ну, в одиночестве мне кусок поперек горла встанет, однозначно, так что, конечно, лучше в компании.
– Знаешь, ничего толкового. – Я поморщился. – Похоже, он совсем не интересовался жизнью дочери, пока ее волосы не поменяли цвет. Сдается мне, Йен, надо твоих молодчиков напрячь, чтобы они собрали больше сведений о лианоссе. – Я внимательно посмотрел на брата. – Как она жила, пока не появилась на первом балу Игры.
– Хорошо, Эрин, – кротко отозвался ЛасГаллен. – Утром будешь?
– Доброго дня, господа, – вежливо улыбнулся каким-то просителям, сидевшим за столом, и Лесным – их было двое, как всегда, и как всегда, пол различить я не смог.
– Она может отказать, – ехидно произнес Светлый. – И ты не имеешь права настаивать, Олли!
Ответить я не успел – из-за спины лианоссе ЛасГаллен выступила Ниалона и с гордо поднятой головой направилась к музыкантам. Так-так, меняем программу по ходу дела? Ибо мои подозрения превратились в уверенность: внешний вид Эрин не имел никакого отношения к тому, что ей написала в приглашении Распорядительница! Иначе с чего бы леди Тонвуд так крепко сжимать кулаки, думая, что никто не замечает ее раздражения? Эрианор сделала несколько шагов в сторону, юбка немного разошлась, и я с удовольствием убедился, что был прав: в разрезе мелькнули затянутая в чулок ножка и… кружевная подвязка. Ух! Рука сама потянулась к ставшему слишком тесным воротнику рубашки, захотелось расстегнуть пуговицу, но в последний момент я сдержал порыв и просто поправил камзол, сделав вид, что все в порядке. Эрин, Эрин, хулиганка, что ж ты творишь?!