Перед строем возник давешний старшина. Физиономия его теперь была не багровой, как вчерашним вечером, а нездорово бледной, даже несколько зеленоватой.
— Триста двадцать седьмая, — механически произнес Олег. — Подделка, изготовление или сбыт поддельных документов, государственных наград, штампов, печатей, бланков…
— Да понимаю я это, — негромко проговорил он. — Но все-таки…
Мобильник тихо прокрякал что-то в ухо залегшему у забора Зяме.
Командор молчал, размеренно посапывая. Видно, и на самом деле спал.
— С вами, духами, по-человечески, а вы тут же наглеть начинаете, — прогудел из-под одеяла Кинжагалиев. — Не, Гусь, по-моему, с ними на другом языке разговаривать придется…