…Весы качаются. На одной их чаше — слово человека, одетого в военно-морскую форму; на другой — голубой шар обитаемой планеты, окутанной лёгким флёром облаков, сквозь который просвечивают контуры океанов и тёмные пятна континентов. "Нельзя, нельзя, — стучит в мозгу Савицкого. — Да, я имею право применить атомную торпеду "по обстановке", но с огнём не шутят, командир…".
— Приступайте к действиям по плану "Экватор", — медленно произнёс Хрущёв.
На кровати сидел тот человек, которого Гюнтер Фюльграббе меньше всего хотел увидеть и сейчас и когда-либо потом. Эльза. Жена Рудольфа, ведущего второй пары его старого звена, сбитого в первом бою еще вчера вечером. Рудольф тогда замешкался, не стал стрелять по "Старфайтеру" с немецкими крестами, а тот парень, уйдя из-под атаки, в свою очередь, сбил его меткой очередью из шестиствольной пушки. И что теперь ему делать, судорожно думал Гюнтер, глядя на заплаканное, но по прежнему красивое лицо Эльзы.
— Нет, но мы можем быстро снять их с первой установки, все равно ее в ремонт отправлять.
"Какая у них, интересно, максимальная скорость?" Думал Гюнтер, с интересом смотря на машины с очень скошенные назад стреловидными крыльями, под которыми висели бомбы и блоки НУРС*
— Всем частям 1 А ВП, 2 А ВП, 2 Гв. ТА, 3 ОА, 20 Гв. А до 08–00 московского времени 24 октября перейти в повышенную готовность, выполнив рассредоточение согласно утвержденному плану.