Цитата #424 из книги «Цена ошибки»

Анджей Тучапски, командир второго взвода первой танковой роты, которая и была послана в авангард, со всхлипом втянул воздух, не веря своим глазам. Он еще не понял, как ему несказанно повезло. Когда американские танки открыли огонь, между его ротой и ними было всего девятьсот метров. Он увидел лишь несколько вспышек впереди, из редких кустов, и сразу весь экипаж в его танке оглох от грохота попадания, Анджею даже показалось, что он на несколько секунд потерял сознание.

Просмотров: 2

Хорошие машины, эти советские ЗСУ-57-2. Если бы такие были у его танкистов в прошлую войну, у сто пятой танковой хватило бы сил сбросить проклятых янки вместе с их лизоблюдами в море возле Пусана. Но ничего, в этот раз его бойцы доведут работу до конца. Он повернулся к радисту и отдал команду, повинуясь которой, взревели несколько сотен моторов. Рев моторов заглушил грохот начавшейся артподготовки. Танки сто пятой гвардейской дивизии начали выдвижение на передовые рубежи для атаки, пока артиллерия дивизии совместно с орудиями третьего механизированного корпуса перемешивали с землей наспех сооруженные оборонительные позиции американской двадцать третьей дивизии "Америкал", части которой так и не успели полностью занять эти самые позиции. На малой высоте над ними пронеслась эскадрилья МиГ-15, засыпав бомбами и неуправляемыми ракетами какую-то цель в глубине американской обороны. За танками неспешно перемещались, так понравившиеся ему ЗСУ, занимая удобные места для зенитного прикрытия наступающих частей дивизии. Командир сто пятой танковой довольно улыбнулся, все шло, как в математически выверенной шахматной партии. Только у противника, в отличие от обычных шахмат, уже убраны с доски все тяжелые фигуры.

Просмотров: 2

МиГ-17Ф ведущего второй пары, того, кто так не хотел стрелять по самолету с немецкими крестами, вспыхнул, получив снаряд из пушки М61 в топливный бак под правым крылом, перевернулся и, врезался в землю недалеко от поселка Вельцин, на восточной опушке леса Леноренвальд. Пилот, тяжело раненый осколком разорвавшегося двадцати миллиметрового снаряда, не сумел выпрыгнуть. Сделав это, Эрих Хартманн опять увел свой "Старфайтер" на форсаже за облака. Оставшись на одной высоте с МиГами, он переводил бы воздушный бой в догфайт, "собачью свалку". А он терпеть не мог эту разновидность воздушного боя еще со времен Второй мировой войны.

Просмотров: 4

Командир восемнадцатого тактического авиакрыла все время тер покрасневшие слезящиеся глаза. Больше всего ему хотелось послать всех к черту и завалиться спать. Но он понимал, что никак не может этого сделать, а спать очень хотелось, его просто качало от усталости. Еще бы, сначала выдержать долгий бой с русскими МиГами, потом тяжелый обратный полет с дозаправкой, его пилоты вымотались до смерти. Когда в итоге на аэродромы Японии приземлилось всего двадцать семь "СуперСейбров" из сорока пяти машин его крыла, он всерьез считал, что его крыло понесло самые тяжелые потери. До тех пор, пока в бункер, где разместилось выносное резервное КП его крыла возле авиабазы Ацуги, куда сели восемь уцелевших F-100D шестьдесят седьмой эскадрильи восемнадцатого крыла, не начали поступать новости. Неприятные. Северная Корея напала на Южную, сейчас после массированной артподготовки танковые части коммунистов продвинулись уже на двадцать — тридцать километров, бои идут уже на южных окраинах Сеула. Вторая пехотная дивизия США, размещенная на границе демилитаризованной зоны, защищая Сеул, почти полностью погибла. Большие потери понесли также остальное американские части восьмой армии в Корее, двадцать третья дивизия "Америкал", третья бронетанковая дивизия, седьмая пехотная дивизия, первая дивизия морской пехоты. Уничтожены практически все пусковые установки ракет "Онест Джон". Одновременно диверсантами атакованы практически все авиабазы в Южной Корее и восемь авиабаз США на территории Японии, есть убитые из состава командиров, специалистов, потери в технике. Черт побери, неприметная до сих пор официантка, привычная деталь интерьера, внося большой поднос с сэндвичами и кофе на утреннее совещание штаба седьмой воздушной армии, достала из-под салфетки не кофе, а автомат "Стэн", расстреляв практически весь штаб армии во главе с командующим. Она успела выпустить почти весь магазин, пока ее не убил вбежавший на выстрелы охранник.

Просмотров: 2

Ракеты стояли вертикально на пусковых столах уже почти целый день. Они начинали казаться уже будничной, привычной деталью пейзажа. Все щели были вырыты, работы по маскировке давно закончены. Днем вместо утреннего сухпая уже приехал на машине старшина из хозвзвода бригады, привез в бачках нормальный горячий обед. К вечеру посыльный привез капитану Живодерову подписанный и проштемпелеванный комдивом счет немца. Капитан подозвал к себе Бориса: "Товарищ лейтенант, отдайте эту бумагу немцам в котельной. Заодно договоритесь о том, чтобы бойцы могли где-нибудь там могли умываться и мыть столовые принадлежности. Да и познакомиться поближе с хозяевами этого места не мешало бы, неизвестно, сколько мы здесь стоять будем". Борис пошел в котельную. Хромой пожилой немец не особо хотел разговаривать, взял бумажку, буркнул "Данке", и скрылся у себя в кабинете. Зато с двумя немками, Мартой и Хильдой, Борис проболтал двадцать минут, сразу найдя общий язык. Договорились, что бойцы батареи будут умываться и брать воду в пристройке котельной, душевой — санузле. Марта и Хильда, веселые и разговорчивые женщины до тридцати лет, явно скучали без общения, да и с кем им было общаться, с этим хромым бирюком? Разговор в основном шел через Марту, высокую блондинку с грубоватыми чертами лица, хорошо знавшую русский. Борис с удивлением узнал, что директор — это как раз Марта, Хильда работает тут бухгалтером, а хромой бирюк, оказавшийся Юргенсом, всего-то инженер котельной. Еще был кочегар, но как сказала Марта, "он сейчас усердно кидает уголь, отрабатывая ваши деньги". Остальные рабочие прибудут на фабрику только в понедельник, 29 октября. Хильда по-русски говорила, как Борис по-немецки, то есть почти никак, но зато все время смеялась над попытками Бориса произнести что-то на ее родном языке. И была покрасивее Марты, поменьше ростом, темноволосая, с правильными чертами лица, чем-то напоминая Оксану. Вспомнив Оксану, Борис заторопился на позицию. Доложив капитану о договоренности с немцами, Борис подошел к своей установке, смотря задумавшимся взглядом на теодолит. Сзади его тихо окликнул подошедший от своей пусковой Александр Савичев.

Просмотров: 4