Причем я видел его уже не в первый раз, и иногда самой последней мыслью перед тем, как уснуть, было желание не увидеть его снова.
Но сейчас дело было не в атлетах. Ткань портьеры тяжелая, и легкого дуновения ветерка никак не хватило бы, чтобы заставить ее шевельнуться. А будь ветерок посвежее, я непременно почувствовал бы его порывы.
Пахнуло дымком из высокой трубы камбуза, запахом пригоревшего варева, и мы разошлись.
Барон Артил Гиром, человек, возглавляющий Тайную стражу Трабона, уже давно без всяких компьютеров просчитал все варианты моей реакции на поимку Эриха. Потому что он отлично знает, какая она будет, моя реакция. Изучили они меня, знают все мои привычки, пристрастия и предпочтения. Как знаю, например, я, что сам барон Гиром, коллега графа Кенгрифа Стока, обожает амонтильядо к мясу барашка, любит карточные игры, в которых никогда не идет на рискованные ставки, и считается отличным семьянином.
— Дорогая, а тебе не кажется, что ты слишком часто с ним встречаешься?