– Не уехала, потому что я албанка, а не гречанка. Зачем мне оставаться в Канони или в Керкире? Домой хочу, к родным.
– Не нервничайте, мужчина, примерная одесская девушка знает, что такое шпалер… Это «Гранд-Витара», у моего прошлого бойфренда такая же была! Сейчас возле спуска к воде проезжает, здание с синими окнами, по нашей стороне набережной.
Небольших отелей в Мангалии хватает, но русской банде интересен самый крутой – «Президент», тринадцатиэтажное здание красного цвета, наследие социалистической эпохи. Ни за что бы сюда не сунулся, настоящая машина времени, да и только… Так что своевременная наводка – великое дело! Четыре звезды в заявке, круглогодичный бассейн, метров пятьдесят от песчаной бухты.
Пришла албанская перестройка, буржуйские враги стали учителями, а бункеры остались. Иногда на них набивают руку фанаты граффити, их перестраивают под атмосферные такие кабаки, используют как склады и погреба. Но заброшенных очень много… Бункер на троих уже стал неким символом, достопримечательностью, видел в ларьках пепельницы грибовидной формы, жаль, не купил, не оценил тогда глубины прикола.
– Взлёт разрешаю! – заорали мы хором, и «Бонанза» пошла.
Наконец маркетинговый напор сработал, вышел из машины и пошёл к ним.