— Вот овечка, зовут Людкой, — говорит… а в клятве Гиппократа ничего не сказано о тех, кто при жизни нуждался в помощи, а теперь стал шубой или ботинком… И вообще, могла б сама пришить.
С.Б. в пути подруливает себе бровями и чехлом гитары.
Кто б сомневался. Когда всё с собой и не надо выпрашивать колбасу, трусы и штопор, любая Сан-Марко дом родной. За каждым изгибом канала тепло, пенёк и заросли черёмухи.
Над Москвой меж тем вставало розовое утро.
А её телефон в душе был демоном. Он тётины письма отправлял избранным родственникам, для ознакомления.
И представьте, идёт Нитунахин, несёт на лопате кота.