За Тёркиным другие придурки подтянулись, жизнь опять наладилась.
Рома лазил, лазил… Сбросил ящик. Спрыгнул сам. Добычу взвалили опять же на Рому.
«Желаю тебе выйти за повара, растолстеть и чтоб в последний путь тебя вытаскивали краном через окно», — подумал я, но вслух только улыбнулся.
Походила туда-сюда, рассердилась, стала перестилать на свежее.
Мой кот сразу понял, его предали. Он залез на шкаф и стал оттуда плакать. Слёзы капали на ковёр и прожигали дыры. Честно.
А оказалось, что оторвать люстру — это у них только прелюдия.